Журналъ Ѳомы Кранмера

Шьямалан - это такая острая и душистая пряность. Во-первых, ни с чем не спутать, настолько вкус очевидный. Это как в одежде - можно платочек на шею повязать, и будет а-ля намек на пирата; а можно - платочек на шею, треуголку на голову, пару пистолетов за пояс, и попугая на голову. И на спине, для верности, написать "Пират". Или "Шьямалан". И (это во-вторых) куда такую пряность не добавь - хоть в жаркое, хоть в суп, хоть в десерт - получится только один вкус, этой самой пряности. Остальные вкусы-привкусы забьются настолько, что суп от десерта не отличить. Если любишь пряность - понравится и суп, и десерт. Не любишь - никакие кулинарные изыски не спасут. Я - не люблю, но тем не менее. Итак, "Знаки". Если отвлечься от того, что фильм шьмалановский и весь этим Шьямаланом пропах настолько, что даже Гибсон в главной роли почти не заметен, то в целом он не плох. Не смотря на инопланетян даже. И - оптимистичен. Главный его оптимизм, конечно, не в вернувшемся к служению священнике (хотя и это тоже), а в том, что не надо бояться простоты. Ну, и вообще не надо бояться. Инопланетян можно прослушивать радионяней. Им не под силу вскрыть заколоченную дверь. Они боятся воды. Они сваливают, бросая раненых, чуть лишь пахнёт жареным. И, не смотря на умение летать на тарелкак и вытаптывать поля, не держат удар бейсбольной битой в лоб. Вобщем, мораль фильма проста: если у тебя нет атомной бомбы, не спеши клеить ласты. Попользуй дубьё - вдруг бомба и не понадобится? Здравая мораль, недурное кино.

В светских арабских странах правят военные. Так было со времени распада колониальных империй. Военных никто не избирал - просто они были единственной силой, с которой в послевоенные годы европейские метрополии могли вести переговоры. Единственные, кто был способен принять власть. Единственные, кто вообще хотя бы в какой-то мере понимал, что такое "государство", "нация", "право". За своё более чем полувековое правление военные воровали, брали взятки, безжалостно расправлялись с любой оппозицией. Воровали - но не превращали свои страны в батарейки мировой революции-джихада; брали взятки - но не налог с "неверных"; расправлялись с оппозицией - но никогда не пытались (и другим не позволяли) указывать народу в чём ходить и кому молиться. Народы этих стран, среди которых нет ни одной энергетической супердержавы, жили не богато; пожалуй, беднее, чем в граждане Бахрейна или ОАР, но в среднем получше, чем большинство нас. И они ненавидели власть. А ненависть - ослепляет. Желание быть "как в Европе" или "как у саудитов" - глупость, как и люое подражание. Опыт всей второй половины ХХ века свидетельствует: любые свободные выборы в арабском Средеземноморье ведут к одному результату: к власти приходят самые радикальные исламские головорезы. Приходят либо напрямую, путем свободного волеизъявления - ну, как Гитлер, - либо свергая свободноизбранные импотентские либеральные режимы. Либералы, победив на выборах, не в состоянии совместить арабскую власть и либеральную идентичность. А арабская власть в том и состоит, что либо ты сегодня отправишь оппозицию в трубу, либо завтра оппозиция устроит шариат прямо на улицах. 

Те, кто бывал в Египте и Тунисе не только на пляже, знают, что жизнь там бьет ключём лишь в туристических центрах. Это не рай. Но рая на земле нет и в прочих местах. Если же в этих странах пройдут действительно свободные выборы, там настанет ад. Потому что ада на земле на всех хватит.